— Ну что, начнем работать? — спросил Андрей.
— Пожалуй, можно, — кивнул головой адвокат.
Через минуту в кабинет вошел следователь.
— Я должен вас допросить, — сказал он, усевшись за стол.
— Одну минуточку, — остановил его адвокат. — Прежде чем начать допрос, я бы хотел почитать протокол задержания моего клиента и ознакомиться с фамилиями понятых, которые присутствовали при задержании.
Следователь стал рыться в бумагах. Но ничего не нашел и пожал плечами:
— Я дело получил недавно и еще не со всеми документами ознакомился… Наверное, протокол в конторе остался.
— Да протокола никакого нет! — сказал адвокат уверенно. — Более того, когда моего клиента задерживали, при этом даже понятых не было. Так что, как вы понимаете, в этом случае нарушены нормы Уголовно-процессуального кодекса.
— Да, я понимаю. Я все проверю, мы все исправим, — заговорил следователь.
— Что значит исправим? — тут же перебил его адвокат. — Новый протокол напишете, что ли?
Следователь замешкался. Было видно, что он не ожидал такого поворота событий.
— Так что мы отказываемся давать какие-либо показания. — Адвокат повернулся к Андрею. Тот согласно кивнул головой. Адвокат продолжил: — Мы отказываемся до тех пор, пока не будет представлено обоснование правильности нахождения моего клиента под стражей.
— Хорошо, мы все сделаем! — сказал следователь, торопливо собирая бумаги.
Вскоре Андрея вернули в камеру. Он молча подошел к своей шконке, сел и задумался. Теперь ситуация коренным образом изменилась. Конечно, с одной стороны, адвокат принес надежду — может быть, действительно его выпустят, если протокола нет и они не успеют что-то схимичить? А с другой стороны, жаль, что Сидора взяли. Если на него сильно «накатят», то тот может расколоться. А тогда пиши пропало! Тогда может всплыть что-нибудь серьезное, и Андрею кранты…
Новичок
Первую ночь в камере Денис провел беспокойно. Он никак не мог уснуть, все время боялся, что что-то может произойти. Он улегся на шконку и затаился, стараясь не реагировать на окружающее. Где-то за стеной раздавались дикие крики. Казалось, что там либо кого-то пытали, либо делали какую-то хирургическую операцию без наркоза. Он слышал, что рядом находится тюремная больничка и там иногда делают операции. Но сейчас ночь, кто же будет оперировать? А если кого-то пытают? Денису стало не по себе.
Потом начались перекрикивания между камерами — заработал тюремный телеграф. Заключенные стали с помощью выкриков и так называемых розыскных маляв, которые приходили по веревкам, протянутым между камерами, искать своих друзей, подельников, прежних сокамерников. Многие подельники, проходящие по одному и тому же уголовному делу, перекрикивались между собой, координируя свои действия или получая друг от друга информацию. Все это продолжалось часов до четырех утра. Наконец Денис уснул.
Проснулся он в шесть часов, когда поднимался весь изолятор. Сначала была проверка, потом завтрак с баландой, затем началась прогулка. Дениса, как и всех остальных, вывели в коридор и стали поднимать по лестнице. Вскоре они оказались на последнем этаже, а затем на крыше. Прогулка проходила на площадке, которая располагалась на крыше одного из корпусов изолятора. Крыша была огорожена прочной каменной стенкой, сверху которой была в несколько рядов натянута колючая проволока. Сверху сидел часовой. Площадка была разделена на четыре отсека. В каждом гуляла одна камера. Места, конечно же, было мало.
Денис поднял голову. В небе ярко светило солнце, щебетали птицы, пахло весной.
Вскоре прогулка закончилась, всех вернули в камеру.
Наступило время обеда. Денис не смог выбрать, к кому ему присоединиться, хотя очень хотелось с кем-то поговорить. Но он боялся оступиться, выбрать не того.
Где-то через час в камеру принесли передачу. Ее получил высокий парень крепкого телосложения. Денис уже знал, что зовут его Андрей, фамилия Соколов и что сидит он то ли за рэкет, то ли за оружие, что он член какой-то бандитской группировки.
Парень получил передачу, сел на шконку и стал рассматривать журналы. Вдруг Денис увидел, как к Андрею подошел кавказец и взял журнал. Денис, как и вся камера, стал наблюдать за происходящим. Все понимали, что тучи сгущаются.
Парень повел себя правильно. Через несколько минут он раскидал всех кавказцев, взял журнал и вернулся на шконку. «Вот это правильный парень! — подумал Денис. — Хорошо бы с ним познакомиться! И журнал у него про автомобили. Вот на этой почве и попробую начать с ним разговор!»
Но вскоре Андрея увели на допрос. Как только дверь за Соколовым закрылась, кавказцы тут же стали активно рассылать различные малявы своим кавказским боссам или ворам в законе, которые сидели в изоляторе.
Через какое-то время заработал громкоговоритель.
— Внимание, — раздался металлический голос, — граждане заключенные! Всем немедленно подняться и встать у коек! Учебное мероприятие!
Некоторые нехотя поднялись со шконок, другие остались лежать. Неожиданно оглушительно завыла сирена, открылась дверь, и в камеру влетели несколько вооруженных дубинками человек, одетых в пятнистую форму, в масках и в касках на головах. Они начали молотить заключенных, не разбирая, кто сидит, а кто стоит. Попало всем. От ударов резиновыми палками у Дениса заболела голова. Он упал, а вошедшие продолжали наносить удары. Через какое-то время сирена резко замолчала, а омоновцы так же молча исчезли.
После Дэн узнал, что это была всего-навсего тренировка, учеба тюремного спецназа, который отрабатывал свои приемы на случай тюремных бунтов и волнений. «Ничего себе, — подумал он, — что мы для них — подопытные кролики?»
Вскоре с допроса вернулся Андрей. Денису очень хотелось познакомиться с ним, рассказать, что произошло в его отсутствие. Наконец, поборов свое стеснение, Денис подошел к шконке Андрея и, взяв автомобильный журнал, тихо спросил:
— Извините, пожалуйста, можно взять посмотреть буквально на пять минут? Я имею отношение к автомобилям…
— Имеешь отношение к автомобилям? — поинтересовался Андрей, протягивая Денису журнал. — Какое же? — Он улыбнулся.
— Я в автомастерской работаю, сигнализации ставлю…
— И на какие машины ты сигнализации ставишь?
— В основном на иномарки — «Ауди», «БМВ», «Мерседесы…»
— Вот у меня на «мерине» тоже сигнализация стоит, даже две. Помогает это?
Денис пожал плечами.
— Сам-то за что сидишь? — спросил Андрей.
— Да, в общем, ни за что…
— Это понятно, — усмехнулся Андрей, — мы все тут ни за что сидим. Но ты по какой статье?
— Угон автомобиля.
— Ух ты, вот это мастер! Значит, днем ты их чинишь, сигнализацию устанавливаешь, а по ночам их воруешь?
— В общем, да, — улыбнулся Денис.
— Ладно, как звать-то тебя?
— Денис. Можно Дэн.
— А меня — Андрей. Садись, побазарим! — Андрей показал на свою шконку. — Ты откуда?
— Из Москвы.
— Значит, мы с тобой земляки. А то тут всяких иногородних понаехало! — Андрей недружелюбно взглянул на кавказцев. Те поймали его взгляд, зашипели что-то по-своему. — Давай про машины поговорим!
Минут тридцать они говорили про разные машины. Андрей, как оказалось, очень хорошо разбирался в автомобильной жизни. Но Денис знал больше, поскольку это было его профессией. Он рассказывал Андрею взахлеб про различные марки автомобилей, про особенности тех или иных систем сигнализации, про аудиотехнику для автомобилей… В общем, разговор сложился.
В камеру вошел корпусной и выкрикнул фамилии кавказцев, добавив:
— На выход с вещами!
— Куда нас? — поинтересовался один.
— В другую камеру переводят, — ответил конвоир.
Перед тем как уйти, один из кавказцев подошел вплотную к Андрею и, вытянув в его сторону палец, сказал:
— Тебе конец! Ясно? Ты еще нас вспомнишь!
После этого он неторопливо направился к двери.
— Иди, иди! Мало получил? Еще могу добавить! — крикнул вдогонку Андрей. Денис сказал:
— Кстати, когда вас не было…
— Что ты меня на «вы» называешь? — проговорил Андрей. — Давай на «ты»!
— Когда тебя не было, — продолжил Денис, — было учение омоновцев, нас всех избили.
— Значит, мне повезло! — улыбнулся Андрей. — Да и им тоже.
— А почему?
— Я бы им ответил.
— Тогда бы ты в карцер попал, — сказал Денис.
— В карцер? Возможно…
Адвокат
На следующий день, ровно в десять утра, я подъехал на Новокузнецкую улицу, к четырехэтажному особняку, стоящему за каменным забором, в котором располагалась Московская городская прокуратура. Я был записан на прием к одному из заместителей прокурора Москвы по поводу жалобы, которую я подал накануне.
